Omen
, 88 лет14 июня 2007 12:54
Новый фильм построен на двусмысленном и несколько жульническом приеме. Публика ждет наказания подонков, и они будут наказаны. Ганнибал Лектер, как героиня Умы Турман в “Убить Билла”, отлично знает, что месть — блюдо, которое следует подавать холодным. Только гастрономическая аналогия тут уже не аналогия, а тождество: месть — это блюдо, мстить — значит есть, никаких метафор, все буквально. Писатель Харрис и режиссер Питер Уэббер (снявший до этого картину про Вермеера — “Девушка с жемчужной сережкой”) работают на грани провокации. Одно дело, когда герой боевика расправляется с врагами, замучившими его родных, друзей или сослуживцев: долго гоняется за гадами, трудно с ними дерется, наконец, быстро убивает. Не то Ганнибал: ловит он быстро, убивает — медленно и тщательно, приятно щекоча сидящего в зрителе садиста, которому вечно не хватает традиционного мига расплаты.
Получается кино про то, как месть становится удовольствием — не только для героя, но и для публики. Причем безо всяких угрызений совести: не тинейджеров ведь маньяк увечит, а взрослых людей за дело ест, любо-дорого посмотреть в выходные.
Ганнибаловы враги, правда, так и не дотягивают до полнокровных мерзавцев, это скорее куклы, неуклюжие муляжи зла, которые даже не способны толком оказать сопротивление — юный медик рвет их как Тузик грелки. С другой стороны, Ганнибал сдерживает себя (и затаившегося в зрителе садиста) — скромничает в смысле пыток, а живьем ест и вовсе только одного плохого человека.
Но это, надо полагать, по молодости. Будем считать, что перед нами еще не кухня гурмана, а так, а-ля фуршет.
Новый фильм построен на двусмысленном и несколько жульническом приеме. Публика ждет наказания подонков, и они будут наказаны. Ганнибал Лектер, как героиня Умы Турман в “Убить Билла”, отлично знает, что месть — блюдо, которое следует подавать холодным. Только гастрономическая аналогия тут уже не аналогия, а тождество: месть — это блюдо, мстить — значит есть, никаких метафор, все буквально. Писатель Харрис и режиссер Питер Уэббер (снявший до этого картину про Вермеера — “Девушка с жемчужной сережкой”) работают на грани провокации. Одно дело, когда герой боевика расправляется с врагами, замучившими его родных, друзей или сослуживцев: долго гоняется за гадами, трудно с ними дерется, наконец, быстро убивает. Не то Ганнибал: ловит он быстро, убивает — медленно и тщательно, приятно щекоча сидящего в зрителе садиста, которому вечно не хватает традиционного мига расплаты.
Получается кино про то, как месть становится удовольствием — не только для героя, но и для публики. Причем безо всяких угрызений совести: не тинейджеров ведь маньяк увечит, а взрослых людей за дело ест, любо-дорого посмотреть в выходные.
Ганнибаловы враги, правда, так и не дотягивают до полнокровных мерзавцев, это скорее куклы, неуклюжие муляжи зла, которые даже не способны толком оказать сопротивление — юный медик рвет их как Тузик грелки. С другой стороны, Ганнибал сдерживает себя (и затаившегося в зрителе садиста) — скромничает в смысле пыток, а живьем ест и вовсе только одного плохого человека.
Но это, надо полагать, по молодости. Будем считать, что перед нами еще не кухня гурмана, а так, а-ля фуршет.